Со всей дури! - Страница 41

К оглавлению

41

– Понял. Тебя узбекский вариант устроит?

– Абсолютно.


Шашлык в узбекском ресторане был неплохой, но не шел ни в какое сравнение с тем, которым кормил меня Егор.

– Ладка, ты чего смеешься?

– Да так…

– Нет, скажи! – потребовал он.

– Понимаешь, я какое-то время назад была в одном ресторане, там самые лучшие в Москве шашлыки. И возил меня туда Егор.

Генерал побелел.

– Ты зачем это сейчас сказала?

– Просто так. Я вспомнила, улыбнулась, а ты сразу – чего смеешься? А смеялась из-за истории с халатом.

– Ты меня дразнишь? Зачем?

– Ванечка, любимый, но ты был такой дурак тогда. Не сердись. Ну, я и вправду люблю дразниться… Но это не очень большой грех, согласись?

– А ты вообще… грешница! И это… одна из главных твоих прелестей, и я буквально схожу с ума от тебя. Я все время тебя хочу! У меня таких женщин никогда не было.

– Зато теперь будет всю оставшуюся жизнь. Еще надоест.

– Ерунда! Такое надоесть не может. Я вдруг на старости лет понял, что есть, как бы это сказать… два вида секса…

– На самом деле их гораздо больше, – засмеялась я.

– Ну вот, ты опять дразнишься! А я хотел сказать… есть просто секс, а есть секс с любимой женщиной. И это такая невероятная разница… Невероятная. И что ты так на меня смотришь? Я глупость сказал?

– Нет! О нет! Это истинная правда. Но я так на тебя смотрю, потому что не верю себе, что мне такое чудо досталось. Чудо в перьях… Нет! Чудо в генеральских погонах. Я, Ванечка, самая счастливая баба в мире!

И бла-бла-бла!

Часть шестая
Штаны с прорехами

– Деда! – закричала Анечка. – А почему мама не пришла?

– Мама в командировке, а бабуля в больнице. Анюта, эта тетя – моя жена.

– И моя бабушка? Да?

Генерал замешкался с ответом. Видно, язык не поворачивался назвать меня бабушкой.

– Да, Анечка, я твоя бабушка, раз я жена дедушки.

– А такие бабушки не бывают.

– Почему это?

– Вот бабушка Надя, она настоящая!

– Бабушка Надя твоя прабабушка.

– А ты умеешь сказки рассказывать?

– Умею.

– И оладушки жарить умеешь?

– Умею.

– И песенку на ночь спеть сможешь?

– Ну, если очень надо, и песенку спою.

– А мурлыкать?

– А мурлыкать… Мурлыкают кошки, а не бабушки!

Девочка хитро улыбнулась.

– Ладно, возьму тебя в бабушки!

Генерал фыркнул.

– Вот умница, Анечка! – сказал он.

– Это ты, деда, умница, что взял ее в бабушки. А как тебя зовут?

– Бабушка Лада.

– Деда, а куда мы едем?

– В гости. К тете Марусе и дяде Мише.

– Ой, здорово! У них такая киса! Ты их кису знаешь?

– Нет, я пока и их не знаю!

– Ой, они хорошие… Я их люблю.


Устюжанины жили напротив Дома Российской Армии. Едва лифт открылся на пятом этаже, как дверь одной из квартир распахнулась и на площадку вышел мужчина с удивительно симпатичным и добродушным лицом.

– А вот и наши гости пожаловали! Ну, Ваня, какую красавицу отхватил! Здравствуйте, дорогая! Позвольте ручку поцеловать! Рад, страшно рад! И за Ваню рад! Ох, а это что за барышня?

– Это наша внучка! – сказала я.

– Ох ты господи! А я ведь не представился. Полковник Устюжанин! А вы Лада, я знаю! О, гляжу, колечко-то впору пришлось! Ну, проходите, проходите! Мать, иди сюда! Смотри, кто к нам пожаловал.

В прихожую, вытирая руки полотенчиком, выскочила женщина лет сорока. Она улыбнулась, и я поняла, что мы с ней явно найдем общий язык, а может, и подружимся. Красивая пышная блондинка.

– Привет, дорогие гости! Ох, Лада, добро пожаловать! Наконец-то Ваня наш остепенился. Да какую хорошую нашел! Можно я вас обниму?

– Конечно!

Мы обнялись. И я чувствовала, что это было искренне.

– Ну, поздравляю молодоженов! Ванька, ты помолодел лет на двадцать! Миш, займи пока Анютку! Ладочка, давай сразу без церемоний, на «ты»?

– Давай! – обрадовалась я. Мне сразу стало уютно, как будто я уже сто раз бывала в этом доме.

– А пошли на кухню?

– Пошли! Но мы…

– Да знаю, что вы обедали, Иван звонил. Но через часок-полтора уже можно будет слегка поужинать. Надо отметить вашу свадьбу-женитьбу! Знаешь, сколько раз я Ваньке пела: «Эх, как бы дожить бы до свадьбы-женитьбы»! А вы все зажали.

– Да не говори! Я вообще приехала заявление в ЗАГС подавать, а нас сразу расписали и он меня в Питер увез, еле упросила за вещами заехать.

– Да ты что! Вот Ваньку-то накрыло! А свекровь твоя не говорила насчет собачьей свадьбы?

– Мне не успела, а Ване скорее всего…

– А ты вообще-то с ней знакома?

– Да. Ваня в первый же день привез меня к ней, и она мне в общем-то понравилась и приняла меня хорошо. И вдруг…

– Не бери в голову. Скажу по секрету – я ее не люблю. Очень себе на уме старушка. И недобрая. Ванька-то в отца пошел, добрейшей души человек был. А как она Лидку муштровала, страшное дело! Я сколько раз Ваньке говорила – изуродует девчонку. И вот… А ты молодчина. Даже я не знала, какая Лидка красотка. Она к нам приехала, я ее и не узнала. Вся светится. Она золотая, Лидка, в отца. И где загуляла… С кем…

– Маруся, я кое-что знаю. Она скоро вернется.

– Да ты что!

В глазах у этой женщины было не любопытство, а искренне сочувствие. И я ей все рассказала.

– Не бойся, от меня никто ничего не узнает, даже Мишка. Ох, бедолага… Ну ничего… Ты же вроде бы психолог? Ты ей поможешь, правда?

– Постараюсь, во всяком случае. Знаешь, я как-то начала сомневаться в своих возможностях. Казалось, я разбираюсь в людях, а вот со свекровью дала маху…

41